Улыбнуло

По сравнению с этим наша декомунизация мелочи

 

Ось кого треба було б брати у збірну по футболу

http://img15.nnm.me/6/b/4/6/7/88f0ebb7408ae06ebc511bc03f5.gif

 

"...а я на морі..."

 

Таке почув..
Яков Андреевич Коган
21 ч ·
С детства я очень любил рассказ Бонча-Бруевича про Общество чистых тарелок.
Уж такая в том рассказе милота происходила — никаких сил описать нет какая! Ну вот представьте:
Где-то там, далеко, в богом забытом Поволжье голод, люди людей без соли жрут, трупы с кладбища выкапывают, на кошек охотятся, где-то раскулаченные целыми семьями в Сибирь в товарняках спешат свежайшим кедровым морозцем надышаться поскорее, прочая поножовщина с махновщиной да петлюрщиной ещё не отгремела, а они, дети — сидят такие на террасе, и прямо вот при Ленине ни первого, ни второго есть не хотят. Решительно отказываются и прямо скажем — фордыбачат!
И Ленин уж с ними и так, и сяк, и уж токмо хитростью да сноровкой уговаривает их, мол милые дети, давайте ка хорошенько покушаем, а то прямо фу-фу-фу себя так вести, ибо таких я лично — в своё общество чистых тарелок — не приемлю! Даже не просите.
И дети, вовлечённые в хитроумную игру вождя пролетариата, жаждя вступления в неведомое общество, с юным своим азартом сметают всё.
И все смеются и радостно делают в воздухе замысловатые фигуры из рук, и в осклизлых подвалах под террасой начинают, вторя им, дико гоготать и с завываниями бить об стены пустыми алюминиевыми тазами вурдалаки всех окрасов и мастей, и маленький, хорошенький такой Сатана выскакивает из-за портьеры прямо на стол, и, нарочно дурачась, чрезмерно вычурно чеканя золочёными копытцами по столешнице, марширует, кланяется дамам, дудит в маленький пионерский горн и пискляво кричит «Приняты! Приняты, едрить мою бабушку! Приняты в общество чистых тарелок! Уряяяяяяяяя!»
И дети визжат от восторга, и Ленин визжит вместе с ними и колотит розовой ладошкой по бархату скатерти, запрокидывая голову с широко оскаленными зубами, и сам Бонч-Бруевич, неловкий, огромный и тучный, расправляет здоровенными своими ладонями неуёмную бородищу и добродушно улыбаясь басит — Приняты! Как есть - приняты! Виват!
И кружится всё, и сверкает и уносится в адском вихре, оставляя после себя наваристый запах разносолов да подливок, да сытный бульонный дух да пироговые ароматы, да ещё немного тянет щами и пшённой кашей на меду. И искорки такие, розовенькие, в воздухе мигают. И корицей совсем уже чуть-чуть раз — и пахнуло. Прямо на секундочку. И — тишина.